… В обосранной тараканами, вонючей каморке раздавалось бормотание увлеченного Карло. «Ну вот, сейчас вырежу себе бабу и пойдет не жизнь, а малина!» – строил планы старый извращенец, тупым ножом грубо снимая кудрявую стружку с поддернутого плесенью полена. «Куплю казан, буду плов готовить да с бабой спать!» – старик мечтательно посмотрел на картину с нарисованным камином и пустил слюну. «А рецепт… Какой же рецепт у плова?» – Карло задумался и, запустив в нос кривой палец с длинным ногтем, нечаянно поцарапал ноздрю.
«Тьфу, блин!»- он сноровисто скатал крупный шар из извлеченных из носа залежей и метким щелчком запустил его в угол. В углу, распахнув глаза от ужаса и глядя на меткого старикашку, пискнула маленькая мышка и мгновенно погибла геройской смертью от попадания в голову увесистым, козявочным шаром.
«Вот так то!» – удовлетворённо хмыкнул бездушный живодер и продолжил монотонно драть древесину тупым ножом.
…Через неделю кропотливого труда из полутемной коморки раздался страшный крик, в котором поместилось все горе и разочарование человечества. Маленький паучок, который уже несколько дней плел свою паутинку в дальнем углу каморки, вздрогнул всем хитином, икнул и с криком «Будь ты проклят, рупор сраный!», сорвался с паутинки и умер, еще не успев долететь до пола. И где то далеко, в красивом домике, прямо на шелковое, китайское покрывало, обосрался от страха, еще не знакомый читателю, гламурный пудель Артемон.
Каморка сотрясалась от страшного крика, когда сквозь плотницкие маты и жалобные стенания пробился тоненький голосок – «Батя? Ты чего, батя? Молотком, что ли себе по яйцам попал?! Орешь так не тихо…»
«Я!!! Неделю!!! Не жрамши!!! Вырезал из полена бабу!!! Понимаешь, ты, тупое дерево, бабу я вырезал!!! Я специально помягче полешко нашел, что бы баба многофункциональная получилась, а получился ты, злобный выпердыш окаянный, с носярой, больше, чем у дяди Азара с рынка!!!» – орал Калро потрясая немытыми, седыми патлами и тыкая пальцем прямо в лоб своему произведению. Произведение ошарашенно молчало и только уворачивалось от пальца старого столяра.
«Теперь-то ты понимаешь, всю трагедию русской интеллигенции?» – внезапно закончив орать, миролюбиво спросил Карло. Затейливая конструкция из дерева согласно кивнула, обнаруживая зачатки интеллекта и сострадание к интеллигенции.....
Далее «История деревянного человечка. Начало. Истории от Кобаха...»